Лента для волос...и не только

[surletoit]

откопала тут старый рассказик,написанный ещё в те временна.когда Ира жила на Литейном, обьедалась до отвала,и говорила со мной по телефону.однажды мы от нечего делать начали писать,обьменивались темами и писали,самозабвенно.Ира навсегда уехала в Полтаву,а рассказик остался...а вместе с ним осталось ещё что-то,неуловимое...
Тема: воспоминание из прошлой жизни
ЛЕНТА ДЛЯ ВОЛОС

Я поплотнее запахнул осеннее пальто, поправив скользкую подкладку, которая всё время норовила сложиться и застыть мятыми полосами, будто в знак протеста слишком гладкой действительности. Ровный пейзаж, полускрытый туманным дождём, который казалось, был соткан из обрывков чьих-то неудавшихся снов, кое-где нарушался резко торчавшими раздиравшими ровный покров мутного неба, похожие на скрученные из проволоки пальцы, редкие кусты да обглоданные ёлочки.
Я торчал здесь битый час, пытаясь разглядеть сквозь сонную завесу, не покажется ли на растворившейся в глубине, чёрной от нескончаемой осенней влаги дороге, хромой, давно переживший своё автобус. Но нет судьба уже успевшая за сегодняшний день пару раз вильнуть своей колоритной задницей прямо у меня под носом, не желала становиться благосклонной.
Я вздохнул, неторопливо выпуская тёплую струю воздуха в окружавший меня туман, перевёл взгляд на ноги и резкая спица ужаса пронзила мои рёбра. «это не мои ноги!»-такое внезапное осознание охватило меня, я знал, как знают, что на руке 5 пальцев и самый маленький из них это мизинец, так же ясно я знал, что эти огромные ноги в тяжёлых чёрных ботинках не только не мои, но и никогда моими не были! И словно в подтверждение моих мыслей, когда я снова взглянул вниз, то с облегчением увидел потрескавшиеся лакированные сандалики. В следующую секунду я уже чётко знал, что я маленькая девочка.
Возможно на этом месте читатель недоверчиво хмыкнет, иной засмеётся во весь голос. Но в ту секунду я знал это так же ясно , как знал до этого, что я мужчина, уже не молодой, что стою я на остановке и что жду уже довольно долго. Но тогда всё подменилось. Возможно это покажется абсурдным, иным даже смешным, но от меня старого не осталось и следа, хотя представить как представительный мужчина в осеннем пальто одевает лаковые сандалики и становиться маленькой девочкой …по меньшей мере это не убедительно.
Однако я ей стал. В следующую секунду я с удивлением обнаружил, что нет уже привычного серого пейзажа, и что я стою перед деревянной, покрытой белой потрескавшейся краской дверью. Если перед вами дверь, то логичнее всего её открыть, хотя так я рассуждаю только сейчас, тогда я просто знал , что нужно открыть эту дверь, более того я был уверен ,что делал до этого тоже самое и не один раз!
Я взялся, а вернее взялась, маленькой, с крохотными капельками ноготков рукой за большую круглую ручку и повернул её. В лицо мне хлынул поток свежего летнего запаха, что-то затрепетало в волосах, я нащупал гладкую ленту и дёрнул за неё даря свободу непослушным прядям. Встряхнув головой, как бы подтверждая свободу, я посмотрел на ленту. Она была ясно-голубого цвета, плотная, но нежная, я сунул её в карман просторного платья поглядел вперёд.
Передо мной ,а вернее перед ней раскинулся зелёный порог упругих трав. Слева был видны кусты , пышные ,но аккуратные, они росли по обе стороны дорожки посыпанной гравием. Вдали блестела вода и качаясь манили мостки.
Воздух после краткого свидания с лёгким дождём отдавал сыростью. И почему-то моей девочке казалось, когда она смотрела на мокрую траву, сплошь застилающую холмистый участок, что она никогда не доберётся до воды и не увидит как небо, с вкраплениями белых облаков, отражается в ней. Она , вернее я поддаваясь какомоту инстинкту скинула сандалии, влажная трава приятно холодила ступни, хотелось бежать и я расправив руки бросилась бежать вперёд. Ниже и ниже, навстречу ветру, который трепал волосы, ударявшиеся волной о мою спину. Удивительное чувство свободы, которая наполнила тело, заставило меня зажмуриться.
Я не знаю сколько я вот так стоял зажмурившись, пока наконец не решился не решился разлепить тяжёлые веки. Передо мной плыл ровный пейзаж, прерываемый как прерываются порой строчки заглавными буквами, рыжими обглоданными как старая зубная щётка елями.
Тело моё казалось невероятно тяжёлым, пальто непривычно неудобным, а ботинки(когда я нервно сглотнув, посмотрел туда где должны были быть лакированные сандалики) несоразмеримо громоздкими и некрасивыми.
Я уставился в пустое небо. Я стоял так может быть час, а может и два всё силясь понять то что произошло. От этих бесполезных попыток меня отвлёк шум подъезжающего автобуса, который кряхтя с недовольством пенсионного деда замер рядом со мной. Рассеянно кивнув водителю, я сел на жёсткое кожаное сидение и сунул руку в карман.
В полумраке салона, в моей дрожавшей руке светилась ярко-голубая лента.

вот такая вот история.
старая..осенняя.

а между тем сидение дома,буквально изводит меня, 12 день в четырёх стенах,и я уже начинаю называть людей странными именами, кусать мебель,и меланхолично рычать...
по-моему если меня скоро не выпишут,то симптомы станут гораздо серьёзнее...